Автор: Людмила Полонская
Помните старинную притчу о прутике, который легко сломать, и о венике, который гнется, но не ломается? Так происходит везде и всегда, в том числе и в благотворительности. Отдельные организации-одиночки могут помогать людям на своей делянке, но если они объединятся и станут это делать сообща — эффект от помощи возрастет многократно. О своем опыте продуктивного сотрудничества рассказали директор центра «Дом друзей» Лана Журкина, руководитель приюта «Ремесло добра» Татьяна Федяева, исполнительный директор Фонда поддержки слепоглухих «Со-единение» Наталья Соколова.
Их встреча состоялась в Благотворительном собрании «Все вместе» в рамках проекта «Все вместе можем больше», а модератором выступила председатель совета АНО «Счастливые люди» Татьяна Константинова. Проект получил грантовую поддержку от Департамента труда и социальной защиты населения города Москвы в рамках конкурса «Москва — добрый город». Он направлен на создание и сплочение профессиональных сообществ в некоммерческом секторе. «Все вместе» берет на себя роль организатора и модератора для формирования профессиональных сообществ в благотворительном секторе Москвы. А также для обмена опытом и взаимного обучения сотрудников НКО и социальных работников, чья деятельность связана с людьми старшего возраста, нуждающимися в помощи и уходе, людьми в кризисных и трудных жизненных ситуациях, детьми, оставшимися без попечения родителей. Организаторы уверены, что обмен опытом между НКО может привести к рождению совместных проектов, объединению усилий для работы с проблемой, росту экспертности НКО и социальных работников. Все это в конечном итоге пойдет на пользу благополучателям.
Татьяна Федяева: Человек, который не трудится, рано или поздно становится иждивенцем
Наш фонд «Ремесло добра» содержит приют для лиц в сложной жизненной ситуации. Приют — это деревенский дом с участком в 30 соток и хозяйством, где одновременно проживают от 12 до 15 человек. Это люди, в основном, без денег и документов, многие приходят из ПНИ, с непростыми диагнозами. Мы стараемся им помочь. Оформляем в пансионаты и интернаты, лечим, трудоустраиваем. Основная задача: получить документы. Всего через наш приют прошло около ста человек. Некоторые обрели собственный дом, семью, нашли работу, получили пенсию, хоть и крохотную. У нас есть куры, козы, огород, но все это не для того, чтобы зарабатывать, а, в первую очередь, чтобы дать шанс нашим подопечным реабилитироваться с помощью труда и начать дорогу в самостоятельное будущее. Человек, который не трудится, рано или поздно вступит на путь паразитирования, иждивенчества, и реабилитировать его уже будет невозможно. В сознание плотно войдет мысль, что ему все должны, и сам он не должен прикладывать никаких усилий: все как-то образуется.
Мы очень часто привлекаем добровольцев, люди приезжают и реализуют свое желание помочь, привозят вещи. Спасибо им за это. Но иногда приходит мысль, что таким образом общество неосознанно откупается от проблемы. Число бездомных продолжает расти, а качество человеческого капитала ухудшается. Динамика на рынке труда негативная. Люди теряют работу, пытаются устроиться заново, их обманывают, так как рынок этот для такой категории людей (да и не только), в основном, серый или черный. Если в обманут несколько раз, соискатель уже никому не верит. Люди теряют не только веру в справедливость, но и желание работать, а затем и трудовые навыки. А какие профессии сейчас востребованы? Охранник, грузчик, раздатчик листовок на улице, и все. У нас на рынке труда нет места для человека, который хотел бы работать руками. А спрос рождает предложение – это все помнят.
Мы, те, кто работает с такой категорией граждан, находимся на острие проблемы, поэтому взаимодействие с коллегами нам необходимо, это великая вещь. Именно мы просто обязаны озвучивать эту самую проблему, доносить до тех, кто принимает решения.
Например, мы сотрудничаем с благотворительным фондом «Радуга Тарусская» в Калужской области. Мы трудоустроили на ферму, которая тесно связана с этим фондом, 16 наших подопечных, они получают деньги, питание, проживание. Кто-то там остается на годы. Кто-то задерживается лишь на несколько месяцев. Но польза несомненна.
Без организаций, помогающим бездомным, многие бы не выжили. Вот пример: заболел человек, нужна дорогостоящая операция, а у него ни документов, ни денег. Что делать? Тем более, он иностранец, наполовину азербайджанец, имел только советский паспорт, в конце концов и его утратил. И в больницах его лечили лишь по «скорой», как всех бездомных, только отеки снимали. Но при поддержке «Справедливой помощи Доктора Лизы» нам удалось получить диагноз и назначить лечение. Другого нашего подопечного, у которого выросла атерома размером с дыню, прооперировали с помощью Ассоциации врачей-онкологов и нашего большого друга — врача-онколога Сомасундарама Субраманиана, индийца, который учился в России. Они консультируют особо проблемных наших подопечных.
Также мы сотрудничаем с «Домом Друзей». В прошлом году во время карантина Лана Журкина и еще ряд организаций-партнеров организовали заселение бездомных в гостиницы. Даже пятизвездочный отель готов был принять подопечных, но с условием: дайте нам бездомных, которые не пьют, не курят, имеют документы и вообще положительные. И таких мы нашли! Они прожили там два месяца, им туда привозили еду, правда, они сидели без движения, не могли выйти. Вернулись в приют и сказали: отель хорошо, а приют лучше, наконец-то мы дома…
Есть два полярных взгляда на проблему: первый — законсервировать бездомность путем точек с едой и лекарствами в каждом районе, второй — применение жесткой дисциплины в разумных пределах и профилактика бездомности. Существование бездомных и отношение общества к этому явлению — это показатель уровня политики и экономики страны на современном этапе. Но самое страшное, что сегодня люди зачастую лишены веры, которая делает человека делает лучше, чище, совестливее. Если нет точки опоры в душе — он перекати-поле по жизни. А приюты или точки кормления, пункты обогрева и разовые консультации становятся лишь эпизодами на его путаном пути. Чаще всего – в никуда. Чтобы такого не было, мы все вместе и должны работать. Кстати, не забуду упомянуть, что стараемся постоянно взаимодействовать с церковью. Или – они с нами? Трудно сказать. Правильнее: совместно друг с другом.
Лана Журкина: Проект «Убежище» предотвратил катастрофу и сохранил достоинство людей
Сегодня я наблюдаю чрезмерность помощи бездомным и оказания услуг на улицах Москвы. Точек с едой и одеждой так много, что человек может каждые два часа поесть и даже меню себе выбрать, одеться бесплатно. Все это капсулирует его в состоянии бездомности. Человеку важна не столько одежда, сколько сохранение достоинства. Поэтому четыре года назад «Дом друзей» выбрал свою незанятую нишу — оказание медицинской помощи нуждающимся, оказавшимся на улице.
События 2020 года были чреваты еще одной серьезной катастрофой. Во время карантина незащищенными оказались не только бездомные, но и тысячи людей приехавших со всей России на заработки и трудовых мигрантов, которых работодатели просто «кинули на деньги», — строители, продавцы рынков и маленьких магазинчиков, жившие в столице десятилетия, снимавшие тут квартиры. Не имея возможности купить билет на самолет и вернуться на родину, они очутились на улице. По городу уже поползли слухи, что голодные мигранты нападают на покупателей у парковок гипермаркетов, вырывают у них сумки из рук… Нужно было срочно что-то предпринимать, куда-то их расселить. Проект «Убежище», который мы придумали, позволил нам забрать с улицы 4 тысячи человек, как уже находившихся в состоянии бездомности, так и тех, кто только оказался у черты.
Проект «Убежище» был придуман за два часа и стартовал стремительно. Мы не думали о том какой будет социальный эффект. Важно было поскорее уберечь сотни людей от попадания на улицы, не дать им погрузиться в бездомность, обрасти асоциальными связями. Чем сложнее ситуация, тем быстрее достигается точка невозврата. Было решено арендовать хостел, но хостелы поначалу отказывались давать свои пустующие помещения под социальный проект, испугались, что бездомные выкрутят лампочки и пропьют холодильники. Но нашлись и смелые. К тому же пришла поддержка откуда не ожидали: мне позвонили из ТД ЦУМ с предложением о сотрудничестве, я даже ушам не поверила, подумала, что это розыгрыш. ЦУМ в течение полугода оплачивал нам 6 хостелов, где жили одновременно 1200 человек.
Мы собрали с помощью партнеров все, что можно — белье, чайники, микроволновки, холодильники. Все, к кому мы обращались, откликнулись. Проект был максимально насыщен помощью горожан. Мы просили не денег, а зубную пасту и щетки, резиновые тапки, полотенца, бытовую химию.
Например, к нам обратилась женщина, врач-косметолог. Имея маленького ребенка-аллергика, в свое время она привозила в фонд излишки специального детского питания. Доход позволял ей оплачивать ипотеку, съемную квартиру, няню для ребенка. Во время пандемии она осталась без работы и денег, и уже сама стала просить продукты. Все рухнуло в одночасье, а подушки безопасности не накопили. К пандемии, как и к войне, никто не бывает готов.
Человек, который долго жил на улице, становится асоциальным, не может жить по правилам общества. Но у нас бездомные вели себя лучше и достойнее, чем, например, в центре адаптации. Мы выдавали сухой паек, крупы, чтобы они сами готовили, а люди с инвалидностью, которые не могли готовить, соглашались за кормежку сидеть на вахте. Самое большое счастье было, когда я пришла в один из хостелов — а там целый этаж пустой. И мне администратор сказал — стройки открылись и все устроились на работу. А кто-то уехал на родину, поняв, что не готов к жизни в таком сложном мегаполисе, как Москва.
Мы должны заниматься профилактикой и ресоциализацией. Вернуть документы и пристроить на работу — это финальный этап ресоциализации, потому что из 10 трудоустроенных через полгода работать остается только один. Они уже выпали из процесса, утеряли трудовые навыки, их сложно восстановить. Процесс ресоциализации занимает минимум два с половиной года после полугодового житья на улице. Бездомным в один день не становятся, и большинство попадает на дно не только потому, что у них украли документы или напоили и обманом отобрали квартиру. Пропуская через себя все их страшные истории, я знаю, что это люди, с детства жившие в парадигме насилия, поэтому с ними должны работать психиатр, нарколог, психотерапевт. И совсем бесплатно ни одного из хороших специалистов не привлечёшь, и никакая НКО не потянет такие программы в одиночку. Нужна поддержка государства, бизнеса, коллаборация с профильными организациями.
Наталья Соколова: Своих партнеров в регионах мы создаем сами
Фонд поддержки слепоглухих людей «Со-единение» появился семь лет назад и попал на непаханое поле: игроков на нем было совсем мало. У нас началась огромная работа с НКО, больше реализуемая через творчество. Нашими благополучателями были не только сами люди с инвалидностью, но и НКО, которые занимаются помощью слепоглухим. И через некоторое время нас перестали воспринимать как денежный мешок. На этом поле выстроилось объединение профильных организаций, пошли совместные процессы.
Механизм этих процессов заключается в том, что есть организации, которые занимаются обучением и реабилитацией, а мы не просто финансируем, но и находимся в тесной связке с ними. Делимся с ними опытом и берем их методы и задумки. Мы сами себе выращиваем партнеров и конкурентов — из родительских организаций детей с инвалидностью или активных взрослых с нарушением слуха и зрения. Они создают свои НКО, досуговые центры. Расширение региональной деятельности дает возможность приглашать к участию в работе фонда в качестве экспертов самих слепоглухих, а также родителей и родственников слепоглухих, владеющих наиболее полной информацией о проблемах и нуждах слепоглухих в регионе. Постепенно мы пришли к идее ассоциации.
Вся эта история — не про работу с подопечными, а про сотрудничество на равных. Мы стараемся так обучить эти небольшие региональные НКО, чтобы они сами могли заниматься фандрайзингом, PR и GR, становиться на ноги, придумывать проекты, которые стали бы нужными, значимыми. Стараемся их стимулировать, чтобы они были главными в своих регионах, а мы только подставляем руки в случае форсмажора, постоянно в обратной связи с ними. Вся работа уходит в творчество: это организация досуга, самореализация, творческие конкурсы. Тиражируя и развивая свои проекты, Фонд приобретает надежных региональных партнеров. Это позволяет выстроить действенную систему помощи слепоглухим людям в регионах.
Мы создали свою старшую «дочку» — театральный проект «Инклюзион», и с ним прекрасно коллаборируемся. Мы занимаемся постановкой профессиональных спектаклей с участием людей с инвалидностью и профессиональных актеров. Социальный театр выпустил уже девять спектаклей разных стилей и жанров, от перфомансов до постановок классики, в них заняты не только слепоглухие, но и люди с другими видами инвалидности и вообще без нее. Проектом руководят замечательные люди — исполнительный директор Дмитрий Деткин и директор по развитию Татьяна Медюх. Особую популярность и признание завоевал спектакль «Прикасаемые», в котором заняты, кроме ребят с нарушением слуха и зрения, звезды российской театральной сцены, такие, как Евгений Миронов и Ингеборга Дапкунайте. «Инклюзион» создал качественный театральный «продукт», поскольку показы этого спектакля часто делаются в пользу других фондов.
Почему наше главное направление — творчество? Приведу один пример из жизни. В спектакле «Прикасаемые» занят Алексей Горелов, обычный парень. У него есть семья, жена тоже слабослышащая. Он работал на заводе, каждый день как «день сурка» — дом-работа. Но случайно он попал в наш театральный проект, и с ним произошли радикальные изменения. Он похудел, увлекся спортом, стал заниматься триатлоном, выигрывать гонки. Он так двигается по сцене, что и не скажешь, что у него инвалидность! Театр приоткрывает волшебную завесу в людях, за которой — настоящий клад.
Можно спорить, какой из способов, рассказанных спикерами, лучше. Но в любом случае должны быть профессиональные объединения организаций, помогающих людям в трудной ситуации — бездомным, детям, оставшимся без родителям, людям с инвалидностью. Объединиться — значит, найти ту самую точку опоры и не стать перекати-полем. К мощному, устойчивому профессиональному объединению доверия больше, чем к отдельной организации, какой бы влиятельной она ни была.
